Глобализация, информационная революция, религия массового потребления, кредитная игла, «технологическая пауза», обвал последних диктатур как очередная фаза экономической войны за еще не проеденные национальные ресурсы и неосвоенные рынки сбыта… Америка, «обслуживающая» свой госдолг печатным станком ФРС.  Евросоюз, который трещит по швам, но упорно не желает жить по средствам. Проданная и разворованная Россия. Китай как всемирная бомба замедленного действия с его утроившейся за последние 10 лет зарплатой, нарастающим дефицитом рабочих рук и первым местом в мире по незаконному вывозу капитала...

За всем этим – полная ментальная и организационная неготовность человечества решать проблемы современности. Его «старые добрые» методы выживания за счет ближнего (по сути, ничем не отличающиеся от колониальной политики позднего средневековья) не только больше не работают, но как раз и являются основной причиной глобального тупика.

Какие еще тренды и факты являются чертами нашего времени?

Этому вопросу была посвящена предыдущая публикация – «Продукт социал-дарвинизма: человек, которому все должны».

Социал-дарвинизм как ментальная «прошивка», как «подарок» биологической эволюции, запускает в обществе цикл усиливающей обратной связи, который у Медоуз называется системной ловушкой «деньги к деньгам»:

Стратегия «сильный выживает за счет слабого» >> Расслоение общества >> Богатое меньшинство стремится максимизировать доходы >> Стимулирование спроса, навязывание культа потребления: насильственное, принудительное смещение приоритетов «слабого» большинства (по сути – всего общества) на материальные блага (получается – в ущерб духовным) >> Смещаются приоритеты, перераспределяются расходы, объем потребления товаров и услуг возрастает, «иметь» вытесняет «быть» (по Эриху Фромму), «Мы покупаем вещи, которые нам не нужны, на деньги, которые мы не заработали, чтобы произвести впечатление на людей, которые нам безразличны .» >> В «обществе потребления» стратегия «сильный выживает за счет слабого» становится все более оправданной и востребованной.

Однако, как пишет та же Медоуз, любой экспоненциальный рост в живых системах очень быстро ограничивается. В нашем случае указанному усиливающему циклу начинает противостоять целый ряд компенсирующих, как-то:

Богатое меньшинство стремится максимизировать доходы >> Лоббирование интересов бизнеса за счет сращивания с государственной властью >> Население – теперь не только потребитель, но и электорат >> Голоса покупаются социальной поддержкой >> Формируется прослойка социальных иждивенцев >> Возрастают налоги (иждивенцев надо кормить); количество экономически активного населения снижается >> застои и кризисы в экономике >> Доходность бизнеса снижается, риски повышаются.

Формируется прослойка социальных иждивенцев, для них «физическое и умственное включение в работу»  уже далеко не так же естественно, «как игра и отдых»; которые работать не умеют и не хотят, зато располагают огромными запросами и искусственно подогретыми амбициями >> Из этих неудовлетворенных-недовольных постепенно формируется критическая масса людей, которые постоянно требуют «революций» >> Социальные потрясения, дестабилизация общества >> …которые бьют в первую очередь именно по слоям, живущим за счет социальной поддержки со стороны государства >> разрыв между запросами и возможностями, а с ней и социальная напряженность, возрастают…

«Сдвиг по фазе» в области целей и ценностей участников бизнеса, который мастерски описал в форуме Юрий Рыбалка,– один из многих «сдвигов» современного общества. В данной публикации мы говорим о сдвиге в структуре общества – причем, не только нашего. Запад обогнал нас и здесь: если в нашей стране основной альтернативой варианту «заработать» является «украсть» (в том или ином виде), то там – «сидеть на шее у тех, кто работает». (Например, согласно официальным данным в США пособие по безработице получают свыше 46 (!) млн. человек.)

Этой проблеме был посвящен один из эфиров авторской программы Юлии Латыниной «Код доступа» на радиостанции «Эхо Москвы».

Послушаем.

«…За последние 20 лет в мире произошел экономический перелом, имеющий важнейшие социальные последствия. А именно производительность труда стала настолько велика, что впервые в истории человечества меньшинство может прокормить большинство. То есть впервые в истории человечества большинство может не работать. Это отличает нашу эпоху от всех предыдущих эпох, когда паразиты, аристократы, цари, попы составляли меньшинство, они были вынуждены строить красивые, сложные идеологии о том, почему они главные.

Паразиты сейчас составляют большинство или очень большую часть населения в самых разных типах режимов. В демократии, где их содержит налогоплательщик. В петрократии, где их содержат за счет экспорта нефти. Даже на Гаити и в Палестине паразиты могут составлять большинство и жить за счет международной помощи.

Эта экономическая перемена принесла очень глубокие социальные перемены. Как-то мы не обратили внимания, что в мире исчезли старые добрые классические диктатуры. Кровавые диктаторы остались в совершенно реликтовых заповедниках вроде Кореи. Современный диктатор проводит почти выборы, даже имеет почти свободу прессы. В этом смысле мы можем гордиться: Путин был одним из первых правителей нового типа, который догадался, что не надо никого бросать в тюрьму, не нужно закрывать все газеты, не нужно никого казнить на площади... Ну, там, телевидение. Телевидение – это святое. Но обездоленного-то народа нету. Обездоленный народ получает халяву, ну, конечно, мелкую, потому что петрократия, а не демократия. Богатая халява бывает только в демократиях. Сосет водку, голосует если за него, то за кого.

Еще очень важный момент. Изменилось содержание понятия «социальная справедливость». Потому что в мире, где иждивенцев много, процесс перераспределения уже не заключается в том, что отнимают у богатых и отдают бедным. Он заключается в том, что отнимают у тех, кто заработал, отдают тем, кто не работает. Но это несправедливость, это раскулачивание, это социальный паразитизм. Это ситуация, при которой социальный паразит пользуется тем, что многие люди будут работать 26 часов в сутки не потому, что они хотят денег. Деньги можно получить из паразитизма. А потому что они хотят самореализации.

Но самый важный, на мой взгляд, четвертый момент заключается в том, что под предлогом помощи бедным недобросовестные политики сажают их на наркотик социальной халявы и, в общем-то, загоняют в ад, в котором они всегда обречены голосовать за снабжающих их социальным героином наркодельцов. Вот это не только помощь – это развращение душ и уничтожение личности. Потому что деньги – это такой социальный аналог наркотика.

Если вы взрослому человеку говорите «Сиди на пособии, голосуй за нас», вы не спасители, вы – подонки, вы – разрушители души. Потому что политики, которые говорят «Этим несчастным нужна помощь», милосердны не более, чем наркодельцы. Они калечат души людей, чтобы сделать из них наркозависимых избирателей.

Еще раз вспоминаю знаменитую фразу Черчилля: «Демократия – худший способ правления, не считая всех прочих». И я все больше думаю о том, что эта фраза была сказана в определенное время и в определенной стране, во времена, когда большинство избирателей работало. Неграмотные они могли быть, косные, лентяи в душе. Но они работали и платили налоги просто потому, что в то время большинство населения работало.»

Время не ждет. Еще живы люди (бабушки и дедушки тех, кому сейчас тридцать-сорок), у которых на главными вопросами первой половины жизни были «чем накормить детей?» и «как перезимовать?». Наши родители думали над тем, как вырастить, выучить и вывести в люди нас. Благодаря их труду мы сегодня получили возможность, сидя в теплых офисах с евроремонтом, рассуждать о правах человека, свободе слова и творчества, мотивации, соцпакетах, льготах, пособиях. Мы также можем себе позволить порассуждать на темы «Вставать тяжело, особенно темным зимним утром», «Почему так некомфортно устроен этот мир?», «Идти на работу попросту не хочется» (не злой намек на статью Дмитрия Стукалова «Идеальное предприятие: утопия или цель?»).

Да, рост образованности, самосознания, продолжительности, уровня жизни (и, конечно, потребностей) в прошлом и нынешнем веке – все это свершившаяся реальность, однако, манипулируя сами собой, искусственно стимулируя собственный хватательный рефлекс, потакая своим капризам, мы заигрались и вырастили инфантильных, избалованных бездельников.

Джинна выпустили из бутылки. Разжиревшие «национальные элиты», которые ради третьего подбородка сначала приучили людей жить в долг, а теперь призывают их потуже затянуть пояса, уже в принципе не могут получить в ответ ничего другого, кроме забастовок и манифестаций. И не могут придумать ничего другого, как без конца запускать печатный станок. Это тупик.

Не так давно я где-то еще читал на эту тему… Ну конечно, все тот же Шпренгер. («Мифы мотивации» – самый востребованный цитатник последнего времени.)

«На такой односторонности и асимметрии отношений основывается сущность похвалы. Она порождает отношения «родитель-ребенок» и создает, в особенности на предприятиях, целые легионы несамостоятельных детей, жаждущих похвалы: безответственных, явно получающих недостаточно, приспособившихся.»

Жирную точку ставит Конрад Лоренц:

«Опасные последствия нынешней тенденции к абсолютной терпимости, выключающей естественное правовое чувство, усиливаются еще и действием псевдодемократической доктрины, считающей все поведение человека результатом обучения. [...] Один из многих парадоксов, в которых запуталось цивилизованное человечество, состоит в том, что требование человечности по отношению к личности опять вступило здесь, в противоречие с интересами человечества. Наше сострадание к асоциальным отщепенцам, неполноценность которых может быть вызвана либо необратимым повреждением в раннем возрасте ... , либо наследственным недостатком, мешает нам защитить тех, кто этим пороком не поражен. Нельзя даже применять к людям слова "неполноценный" и "полноценный", не навлекая на себя сразу же подозрение, что ты сторонник газовых камер.»

Похоже, в самом недалеком будущем нас всех ждет жесткая «перезагрузка».

декабрь 2012 г